Кожа на морде лица, подвергнутая сирийскому крему, начала ещё и на глазах расчищаться, что меня совсем поразило, потому что я с трудом представляю себе механику того, как что-то может очиститься, если оно чем-то измазано. Длинный список входящей в состав травы оказывает какое-то, видимо, уравновешивающее воздействие, потому что сухие участки становятся менее сухими, жирные - менее жирными, и всё в целом имеет явно более довольный жизнью вид. И мимически морщинки частично разгладились. Очень душевно. И это при том, что кроме крема с кожей ничего косметического не контактирует, только горячая вода. Правда лёгкое ощущение жжения наводит меня на мысль, что какая-то из травок крема для меня всё-таки аллергенна, но до конца банки я это переживу, а потом попробую другой состав.
***
– Вот есть у меня, уважаемый Кашьяпа, друзья-приятели или кровные родственники, – отвращенные от убийства, отвращенные от воровства, отвращенные от прелюбодеяния, отвращенные ото лжи, отвращенные от клеветы, отвращенные от грубости, отвращенные от пустословия, не жадные, лишенные враждебности и исполненные истинных воззрений. Иной раз случается, что они занемогут, занедужат, сделаются тяжело больны. Когда я уверен, что им уже от этой болезни не оправиться, я к ним иду и говорю: "Есть шраманы и брахманы, которые так считают и так утверждают: "Все те, кто отвращены от убийства, отвращены от воровства, отвращены от прелюбодеяния, отвращены ото лжи, отвращены от клеветы, отвращены от грубости, отвращены от пустословия, не жадны, лишены враждебности и исполнены истинных воззрений – все они после смерти, после распада тела попадут в благой удел, на небеса". И вы, почтенные, – как раз отвращены от убийства, отвращены от воровства, отвращены от прелюбодеяния, отвращены ото лжи, отвращены от клеветы, отвращены от грубости, отвращены от пустословия, не жадны, лишены враждебности и исполнены истинных воззрений. Если утверждение тех шраманов и брахманов истинно, то вы, почтенные, после смерти, после распада тела попадете в благой удел, на небеса. Если вы и в самом деле попадете после смерти, после распада тела в благой удел, на небеса, то навестите меня и дайте знать: есть-де тот свет, есть самородные существа, есть плоды и последствия дурных и добрых дел. Я на вас, почтенные, надеюсь, я вам доверяю, что вы видели, почтенные, то все равно, что я сам видел, так то и должно быть". Они мне обещают, да не приходят потом и знать не дают, и вестника мне не шлют. Вот то соображение, уважаемый Кашьяпа, из которого у меня выходит, что нет того света, нет самородных существ, нет плодов и последствий дурных и добрых дел.
– Так я тебе, князь, сравнение приведу. Через сравнение некоторые сообразительные люди понимают смысл сказанного. Представь себе, князь, что человек сидит по уши в куче дерьма. И ты прикажешь своим слугам: "Вытащите-ка этого человека из этой кучи дерьма". "Слушаемся", – ответят они и вытащат того человека из той кучи дерьма. "А теперь хорошенько соскребите дерьмо с тела этого человека бамбуковой щеткой". - "Слушаемся", – ответят они и хорошенько соскребут дерьмо с тела этого человека бамбуковой щеткой. И ты им велишь: "А теперь три раза хорошенько оботрите тело этого человека желтой глиной". И они три раза хорошенько оботрут тело этого человека желтой глиной. И ты им велишь: "А теперь умастите тело этого человека маслом и три раза, как следует припудрите его тонкой пудрой". И они умастят его тело маслом, три раза как следует припудрят его тонкой пудрой. Затем велишь: "А теперь причешите ему голову и бороду". И они причешут этому человеку голову и бороду. И ты им велишь: "А теперь умастите этого человека драгоценным благовонием, наденьте на него драгоценную гирлянду, драгоценные одежды". И они умастят его драгоценным благовонием, наденут на него драгоценную гирлянду и драгоценные одежды. И ты им велишь: "А теперь отведите этого человека во дворец, ублажайте все его пять чувств". И они отведут его во дворец и станут ублажать все его пять чувств. - Как ты полагаешь, князь? Будет ли у этого человека – вымытого, умащенного, причесанного, надевшего гирлянды и ожерелья, одевшегося в белое, находящегося на террасе прекрасного дворца, ублажающего, удовлетворяющего и тешащего все свои пять чувств, – будет ли у него желание снова залезть в кучу дерьма?
– Вовсе нет, уважаемый Кашьяпа.
– С чего же так?
– Грязна, Кашьяпа, куча дерьма, и слывет грязною, вонюча и слывет вонючею, мерзка и слывет мерзкою, отвратительна и слывет отвратительною.
– Вот точно так же, князь, и люди для богов – грязны и слывут грязными, вонючи и слывут вонючими, мерзки и слывут мерзкими, отвратительны и слывут отвратительными. Человеческий запах для богов уже за сто йоджан противен делается, о князь. Так неужто твои друзья-приятели, кровные родственники, что отвращены от убийства, отвращены от воровства, отвращены от прелюбодеяния, отвращены ото лжи, отвращены от клеветы, отвращены от грубости, отвращены от пустословия, не жадны, лишены враждебности и исполнены истинных воззрений, когда они после смерти, после распада тела попадут на небеса, навестят тебя и дадут знать: есть-де тот свет, есть самородные существа, есть плоды и последствия дурных и добрых дел?
(с) Паяси-сутта
Очень жизненно.
***
Приехала аромалампа вместе с маслами и аромакулоном. Кулон прикольный, туда можно чего-нибудь накапать и он пахнет, чем накапаешь. Я тут же накапала туда эвкалипта, теперь сижу и гипнотизируюсь эвкалиптом. Мировая вещь! Лампу буду испытывать уже на производстве. Выглядит она, во всяком случае, вполне симпатично.
Комус стремительно заменил мне контейнеры с битыми углами на такие же, но целые.
Жили-были снабдили меня мелодичным металлофоном, шарами с шуршаниями, дуделкой с умеренно противным дудением, ящиком игрушечного инструмента с дрелью и деревянными сладостями. В сладостях не хватало палочки у одного леденца, "вафельную" бумажку у мороженого пришлось сразу пересаживать на клей, всё остальное в них совершенно прекрасно. Теперь у меня есть подносики, вилочки, ножики, леденцы, фрукты и сборная модель торта, а также рулета. Все наборы очень хорошо перекрёстно совместимы; собственно, я собрала всю линейку, кроме большого торта, но он мне не особенно и нравится. Дрель не помещается в ящик с прочим инструментом, но я не уверена, что ей и надо туда помещаться. Ящик компактный, типа моего, взрослого, и тоже чёрно-жёлтый. Дрель крутится и издаёт душераздирающий звук, почти как настоящая.
***
Сделала ровно одну страничку "Тройной тантры", больше не стала. Не хочу сухого трактата! Хочу объектов чувственных удовольствий!
Вообще я сейчас сильно замедлилась. Научилась неторопливо готовить себе еду, делать массаж кошке, лежать на диване и не испытывать желания немедленно понестись делать что-нибудь общественно полезное. Пожалуй, мне это скорее нравится, потому что я наконец перестала испытывать чувство вины за каждый кусок времени, когда не совершаю трудовых подвигов.
Морально дозрела познакомиться с фэншуем.
КС 49/200
***
– Вот есть у меня, уважаемый Кашьяпа, друзья-приятели или кровные родственники, – отвращенные от убийства, отвращенные от воровства, отвращенные от прелюбодеяния, отвращенные ото лжи, отвращенные от клеветы, отвращенные от грубости, отвращенные от пустословия, не жадные, лишенные враждебности и исполненные истинных воззрений. Иной раз случается, что они занемогут, занедужат, сделаются тяжело больны. Когда я уверен, что им уже от этой болезни не оправиться, я к ним иду и говорю: "Есть шраманы и брахманы, которые так считают и так утверждают: "Все те, кто отвращены от убийства, отвращены от воровства, отвращены от прелюбодеяния, отвращены ото лжи, отвращены от клеветы, отвращены от грубости, отвращены от пустословия, не жадны, лишены враждебности и исполнены истинных воззрений – все они после смерти, после распада тела попадут в благой удел, на небеса". И вы, почтенные, – как раз отвращены от убийства, отвращены от воровства, отвращены от прелюбодеяния, отвращены ото лжи, отвращены от клеветы, отвращены от грубости, отвращены от пустословия, не жадны, лишены враждебности и исполнены истинных воззрений. Если утверждение тех шраманов и брахманов истинно, то вы, почтенные, после смерти, после распада тела попадете в благой удел, на небеса. Если вы и в самом деле попадете после смерти, после распада тела в благой удел, на небеса, то навестите меня и дайте знать: есть-де тот свет, есть самородные существа, есть плоды и последствия дурных и добрых дел. Я на вас, почтенные, надеюсь, я вам доверяю, что вы видели, почтенные, то все равно, что я сам видел, так то и должно быть". Они мне обещают, да не приходят потом и знать не дают, и вестника мне не шлют. Вот то соображение, уважаемый Кашьяпа, из которого у меня выходит, что нет того света, нет самородных существ, нет плодов и последствий дурных и добрых дел.
– Так я тебе, князь, сравнение приведу. Через сравнение некоторые сообразительные люди понимают смысл сказанного. Представь себе, князь, что человек сидит по уши в куче дерьма. И ты прикажешь своим слугам: "Вытащите-ка этого человека из этой кучи дерьма". "Слушаемся", – ответят они и вытащат того человека из той кучи дерьма. "А теперь хорошенько соскребите дерьмо с тела этого человека бамбуковой щеткой". - "Слушаемся", – ответят они и хорошенько соскребут дерьмо с тела этого человека бамбуковой щеткой. И ты им велишь: "А теперь три раза хорошенько оботрите тело этого человека желтой глиной". И они три раза хорошенько оботрут тело этого человека желтой глиной. И ты им велишь: "А теперь умастите тело этого человека маслом и три раза, как следует припудрите его тонкой пудрой". И они умастят его тело маслом, три раза как следует припудрят его тонкой пудрой. Затем велишь: "А теперь причешите ему голову и бороду". И они причешут этому человеку голову и бороду. И ты им велишь: "А теперь умастите этого человека драгоценным благовонием, наденьте на него драгоценную гирлянду, драгоценные одежды". И они умастят его драгоценным благовонием, наденут на него драгоценную гирлянду и драгоценные одежды. И ты им велишь: "А теперь отведите этого человека во дворец, ублажайте все его пять чувств". И они отведут его во дворец и станут ублажать все его пять чувств. - Как ты полагаешь, князь? Будет ли у этого человека – вымытого, умащенного, причесанного, надевшего гирлянды и ожерелья, одевшегося в белое, находящегося на террасе прекрасного дворца, ублажающего, удовлетворяющего и тешащего все свои пять чувств, – будет ли у него желание снова залезть в кучу дерьма?
– Вовсе нет, уважаемый Кашьяпа.
– С чего же так?
– Грязна, Кашьяпа, куча дерьма, и слывет грязною, вонюча и слывет вонючею, мерзка и слывет мерзкою, отвратительна и слывет отвратительною.
– Вот точно так же, князь, и люди для богов – грязны и слывут грязными, вонючи и слывут вонючими, мерзки и слывут мерзкими, отвратительны и слывут отвратительными. Человеческий запах для богов уже за сто йоджан противен делается, о князь. Так неужто твои друзья-приятели, кровные родственники, что отвращены от убийства, отвращены от воровства, отвращены от прелюбодеяния, отвращены ото лжи, отвращены от клеветы, отвращены от грубости, отвращены от пустословия, не жадны, лишены враждебности и исполнены истинных воззрений, когда они после смерти, после распада тела попадут на небеса, навестят тебя и дадут знать: есть-де тот свет, есть самородные существа, есть плоды и последствия дурных и добрых дел?
(с) Паяси-сутта
Очень жизненно.
***
Приехала аромалампа вместе с маслами и аромакулоном. Кулон прикольный, туда можно чего-нибудь накапать и он пахнет, чем накапаешь. Я тут же накапала туда эвкалипта, теперь сижу и гипнотизируюсь эвкалиптом. Мировая вещь! Лампу буду испытывать уже на производстве. Выглядит она, во всяком случае, вполне симпатично.
Комус стремительно заменил мне контейнеры с битыми углами на такие же, но целые.
Жили-были снабдили меня мелодичным металлофоном, шарами с шуршаниями, дуделкой с умеренно противным дудением, ящиком игрушечного инструмента с дрелью и деревянными сладостями. В сладостях не хватало палочки у одного леденца, "вафельную" бумажку у мороженого пришлось сразу пересаживать на клей, всё остальное в них совершенно прекрасно. Теперь у меня есть подносики, вилочки, ножики, леденцы, фрукты и сборная модель торта, а также рулета. Все наборы очень хорошо перекрёстно совместимы; собственно, я собрала всю линейку, кроме большого торта, но он мне не особенно и нравится. Дрель не помещается в ящик с прочим инструментом, но я не уверена, что ей и надо туда помещаться. Ящик компактный, типа моего, взрослого, и тоже чёрно-жёлтый. Дрель крутится и издаёт душераздирающий звук, почти как настоящая.
***
Сделала ровно одну страничку "Тройной тантры", больше не стала. Не хочу сухого трактата! Хочу объектов чувственных удовольствий!
Вообще я сейчас сильно замедлилась. Научилась неторопливо готовить себе еду, делать массаж кошке, лежать на диване и не испытывать желания немедленно понестись делать что-нибудь общественно полезное. Пожалуй, мне это скорее нравится, потому что я наконец перестала испытывать чувство вины за каждый кусок времени, когда не совершаю трудовых подвигов.
Морально дозрела познакомиться с фэншуем.
КС 49/200