То, чем чинить коленку, добросовестно её греет. Я даже удивилась, потому что на всякий случай, естественно, не поверила, что загадочная китайская субстанция с надписями по-китайски будет делать что-нибудь ещё, кроме распространения запаха.
***
Из общения с маленьким медведем я вынесла идею, что вытягивать крестцовую часть позвоночника надо существенно дальше, чем я думала. К этой идее я отнеслась сложно, потому что организм в результате становится настолько вытянутый, что попа визуально пропадает, что с чисто эстетической точки зрения выглядит странно, мне как-то казалось, что у девочки попа всё-таки должна наблюдаться. Но эффект на сознание оно оказывает изрядный.
***
Долистала первый том Гайворонского, опять устрашилась. С другой стороны, я не собираюсь становиться хирургом, поэтому вряд ли оно мне надо именно с такой подробностью. Предки тут уже ехидничают, что в обозримом будущем меня посадят за оказание медицинской помощи без лицензии. С точки зрения родительницы, мне эта статья очень подходит.
Закончила делать домик-мандалу. Усилила все интересующие меня области. Ну и посмотрим, что из этого выйдет. В данный момент я ощущаю, что домик как таковой хорош, только в нём не хватает гостей и животных.
***
Когда прошёл первый шок, я поняла, что во всяком случае на потрохах добрую половину латинских надписей неплохо понимаю. Латынь красива; может быть, даже так же красива, как санскрит. На ней всякая ерунда звучит внушительно, как заклинание: не какой-нибудь там, скажем, верхний ряд зубов, а
аркус денталис супериор. Я даже подозреваю, что на самом деле добрая половина удовольствия от изучения анатомии - это пробовать на вкус всякие чудесные названия на мёртвом языке. Теперь я зависаю на названиях; ощущения совершенно экстатические.
***
Фаина Раневская:
Бог мой, как я стара — я ещё помню порядочных людей!
Всю жизнь я страшно боюсь глупых. Особенно баб. Никогда не знаешь, как с ними разговаривать, не скатываясь на их уровень.
Если больной очень хочет жить, врачи бессильны.
Если женщина идёт с опущенной головой — у неё есть любовник! Если женщина идёт с гордо поднятой головой — у неё есть любовник! Если женщина держит голову прямо — у неё есть любовник! И вообще — если у женщины есть голова, то у неё есть любовник!
Есть люди, в которых живёт Бог; есть люди, в которых живёт Дьявол; а есть люди, в которых живут только глисты.
Если ты ждёшь, что кто-то примет тебя "таким, как ты есть", то ты просто ленивое мудло. Потому что, как правило, "такой, как есть" - зрелище печальное. Меняйся, скотина. Работай над собой. Или сдохни в одиночестве.
Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на диеты, жадных мужчин и плохое настроение.
Запомни на всю жизнь — надо быть такой гордой, чтобы быть выше самолюбия.
Здоровье — это когда у вас каждый день болит в другом месте.
Лучше быть хорошим человеком, «ругающимся матом», чем тихой, воспитанной тварью.
Люди как свечи, либо горят, либо в жопу их.
Семья заменяет всё. Поэтому, прежде чем её завести, стоит подумать, что тебе важнее: всё или семья.
Талант — это неуверенность в себе и мучительное недовольство собой и своими недостатками, чего я никогда не встречала у посредственности.
Хрен, положенный на мнение окружающих, обеспечивает спокойную и счастливую жизнь.***
Некий богач, преданный своим занятиям, но известный своей скупостью, однажды спросил рава из Ляд: «Как следует нам толковать отрывок из Талмуда, где говорится о том, что равви Ханина бен–Терадион, публично учивший во времена жестоких гонений и окончивший свои дни мучеником, сомневался в том, что ему уготовано место в грядущем мире? Когда он поделился своими сомнениями с другом, тот спросил его, совершал ли он когда–либо какое–нибудь доброе дело. Равви уверенно ответил, что да, когда раздавал деньги нищим. Как нам следует понимать это?»
«Есть два рода людей, – сказал рав. – Одни – с темной желчью, другие – со светлой. Люди с темной желчью все время сидят над своими книгами и отличаются скупостью. Люди со светлой желчью любят людей и милы в общении. Равви Ханина обладал темной желчью; он был предан своим занятиям и далек от людей. Его заслуга не в том, что он отдавал всего себя учению, а в том, что он охотно делился тем, что имел. И когда он делал это, то учился жить вместе со своими близкими. И тогда его учение не было больше лишь удовлетворением его природы, а становилось добродетелью».
(...)
Говорил равви Менахем: «Воистину воздух Земли Израильской делает человека мудрым. Покуда я не оказался на Святой Земле, все мои мысли и все желания были сосредоточены на том, чтобы хоть раз правильно помолиться. Но с того дня, как я ступил на эту землю, у меня одно желание – хоть раз правильно сказать «Амен».***
***
Промедитировала картинки из второго тома Синельникова, где потроха. Ну, во всяком случае я стала хорошо узнавать в лицо потроха. Теперь я более внятно представляю себе, где в организме сердце, печень и почки, как относительно друг друга расположены трахея и пищевод и т.п. Мне существенно полегчало. Теперь я хотя бы представляю себе те вещи, с которыми гипотетически работает моя режимная физкультура, и могу чуть более квалифицированно ответить на вопрос, почему человек кашляет, когда поперхнулся. Ещё я теперь знаю, по какому маршруту движутся яйцеклетки; я себе это, как выяснилось, представляла совершенно не так, как оно на самом деле. В общем-то, я много чего, оказывается, представляла себе не так. Как полезно почитать учебник!
И всё бы ничего, но я зацепилась за слово "распил", и теперь думаю: ну вот, тело заморозили, распилили, допустим, сфотографировали. Допустим, какой-нибудь прекрасный художник, как Алексеев, скажем, этот распил зарисовал и сделал из него страсть как красиво, хотя в натуре он, в общем, имеет малоаппетитный вид. А ведь это в очень недалёком прошлом был живой человек, он, например, ходил, дышал, ругался, ездил в отпуск, читал что-нибудь про историю отечества и огнестрельное оружие, смотрел футбол, чинил детям игрушки, может быть тоже маялся коленом, а потом раз - и остался от него один распил. Он, конечно, очень красиво зарисованный распил, но меня беспокоит мысль о том, что этот распил ходил, дышал и ругался, а потом перестал ходить, дышать и ругаться. Может быть, лингва латина помогает от этой мысли; может быть, когда всякие мелкие детали называешь по латыни, лучше получается абстрагироваться от того, что это были живые люди.
Вот и я когда-нибудь помру, и останется один распил в виде бортового журнала.
***
У меня в руках целый мешок инструментов высшей йоги, а мне их не хочется, а хочется размышлять о трёх драгоценностях, бодхичитте, пустоте, бхакти и прочей азбуке. И что-то чем дальше в лес, тем более я углубляюсь в фундамент, и он меня так поражает, что пока я не испытываю никакого желания переходить от него к чему-то более затейливому.
Из генетической памяти тем временем выплывают уже откровенно ударные движения.
КС 111/200
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
